Владимир Иванов Омск БАЮШКИ-БАЮ Бай-бай, баюшки-баю, не ложись(я) на краю, Бабай увидит, скажет: "O-у, е!" Или придет серенький волчок и укусит за бочок, И это в лучшем случае, А то может, и... Утащит во лесок, под зеленый под кусток. Не спасет тебя волшебник, И не спрячет рак-отшельник, И даже не укроет фиговый листок. Бай-бай, ну все, гуд-бай, Только не ложись на край, ни днем, ни ночью. Этот серенький волчок вроде бы не псих, не дурачок, но страшный очень. Как-то раз меня приметил, помню я, была зима, Только я ему ответил: - Серый, ты еще на этом свете не хлебал хорошего дерьма? - А что мне еще оставалось делать, гражданин начальник? Ну, ведь... Не могу я спать у стенки больше, не могу. Упираются колени, изгибаются в дугу. Лягу я на край, Лягу я на край, лучше не мешай, лягу, так и знай, Лягу я на край. Лягу я, мне много лет, Сколько перевидел бед, Прокис и завтрак, и обед, А от милой писем нет. Лягу так, что не разбудят, Пусть приходят все, кто есть, И будь, что будет. ГАРМОНИЯ Не сказал бы я, что в жизни этой чудо не видано, Что дни как будто снег весной сошли неожиданно, Что лес нежданно, как-то вдруг, стал "Болдинскою осенью", А годы, убегая в даль, остались в прядях проседью. Если б я не понаслышке знал секреты бытия То тогда б не разминулись мы, Гармония моя, Не давило б так на шею все, что в голове моей, Поизящней, думать смею, вышла бы цепочка дней. Вот уж спел бы я тогда... Только что и как не знаю удержу в своих руках, Да и будут ли там руки, в тех, в неведомых веках. Возрастет ли над плечами ну хоть пустая голова, Столь любившая Орфея сладкозвучные слова. Если только разгадал бы я секреты бытия, Да я б бежал без передышки, видит Бог, Настиг бы я Времена, те, что уплыли перфолентой облаков, А в них Гармонию, а нет, Тогда к могиле сама придет. Закон таков. ОТПУСТИ МЕНЯ Застоялась, ой да зацвела вода в ручейке, Завалило камнями, не пробиться к большой реке. Хоть зови, хоть не зови, хоть рыдай, хоть пой, Не идут, не бегут не летят на водопой. Отпусти меня, мать, воевать... А сколько было здесь Брошено в воду драгоценных монет, Но не вернулся ни один, ни кого здесь вижу, нет, Лишь суховеи воют - веют, навевают тоску, Не иначе как черные затеи змеей по песку ползут. Хоть зови, хоть не зови, хоть рыдай, хоть пой, Не идут, не бегут не летят на водопой. Отпусти меня, мать, воевать... То ли злато, то ли серебро звоном в ушах, Набиваю карманы, тяжелеет душа, Голова тяжелеет мысли с нею за одно, По-моему ты была права: иду на дно, другим словом, тону, В непонятных ощущеньях на свободе, как в плену, И хоть зови, хоть не зови, хоть рыдай, хоть пой, Не идут, не бегут не летят на водопой. Отпусти меня, мать, воевать... Застоялась ой да зацвела вода в ручейке, Завалило камнями не пробиться к большой реке. Отпусти меня... БРАТ Ну, здравствуй, брат, рад ты мне или как? Ах, сколько лет, сколько зим, а впрочем, это пустяк. Хотя порой без тебя ни встать, однако, ни сесть, Но это мелочи, брат, ведь главное - что ты есть. А как бы, знаешь, не было тебя, - а как бы я тогда? А как... - а как бы я? Да ой, да я б без брата братом не был сам, И слезы по лицу, ну-у, как, к примеру... О! Пиво по усам. Да я б грустил, ходил кругами, шаркая ногами, Свой сапог не вставил в стремя, шел бы, брел и время мерил бы шагами, не напрягая память, Шаркая ногами, шел бы, брел бы, да и вообще... Шел бы по улицам Москвы, или Таллинна, И не важно, что под ногами - хоть асфальт, хоть проталина, Хоть серые дни, хоть белые ночи, я б как шел, так и шел, я-то себя знаю точно. Шел бы, брел бы - а, куда б глаза глядели, а мимо меня Плелись бы минуты, пролетали недели, Кто-то кому-то занял, задержал, назначил пени, А у меня-то денег сроду не было, мне это до "фени", Помню, иду уже как-то туда, поближе к Америке - Один в истерике: украли алмаз в шестнадцать карат, Ревет, как дурак, в две струи, как будто у него умер брат, Что за люди в Голливуде? Видимо, звезды, а не люди. Ну а я, так сам знаешь, шел бы, брел бы, шел бы, брел... Ну, здравствуй, брат, рад ты мне или что? Тогда скорее держи: перчатки, шляпа, пальто. Да, я слегка постарел, лет так на пять, или шесть, Но это мелочи, брат, ведь главное - что ты есть.